«В Саппоро я слишком громкая, в Москве — закрытая»: как российская японка Катя подружила восток и запад в карьере и отношениях
Woman.ru представляет проект «Одна из нас» про девушек большой страны, в которой только официально проживает свыше 160 народностей. Представительницы самых разных из них рассказывают, какие традиции берегут, как находят общий язык с окружающими, не забывая свой национальный, а главное — как, соблюдая вековые обычаи, смотрят в будущее и ищут свое место в обществе 21 века. За нашей первой героиней далеко ходить не пришлось. Встречайте Катю Некрасову, редактора моды Woman.ru.
«Японка?! Хватит прикалываться!» — таксист обижается и замолкает. Единственный раз решила признаться, кто я, и вот так. Таксисты, особенно уроженцы Средней Азии, видят во мне свою и постоянно пытаются угадать, киргизка я, казашка или узбечка. Я улыбаюсь и еду молча: все равно не поверят.
Я с папой
Всем привет, меня зовут Катя, мне 24 года, я из Южно-Сахалинска и я, как вы уже поняли, японка. Соглашусь, моя национальность и имя Катя Некрасова — интересное сочетание, но японка я по маме, а папа у меня русский — мой дорогой и любимый Сан Саныч.
Я, мама и сестра
На Дальнем Востоке такие истории в порядке вещей. Сахалин — остров толерантности. Вот мама — ее, кстати, зовут Алена — прислала недавно видео: девочка-кореянка на школьном празднике поет гимн России. Кому-то это покажется странным или забавным, а для нас — обычное дело.
Токура, Дэ Сик и Катя
Содержание статьи:
В школе корейцы и японцы составляли примерно треть от общего числа учащихся. И все как у всех детей: общались, дружили, враждовали, но последнее — никогда не по причине национальных различий.
В параллельном с моим классе была девочка-японка Токура. В основном у сахалинских азиатов русские имена. Так повелось: корейцы и японцы могли называть детей своими именами, но записывали их в документах по-русски. Это удобно для жизни. Мальчика-корейца могут дома звать Дэ Сиком или Чон Су, а в школе он Вова.
Мой дедушка, пока не уехал из России, был Василием. Теперь он живет в Японии в Саппоро, и зовут его уже Зеничи Суго. И тут я предлагаю переместиться на много лет назад и познакомиться с его удивительной историей.
Путь дедушки Васи домой
Многие знают, Сахалин был сначала в совместном владении Российской империи и Японии. Потом был частично японским, потом, после Второй мировой войны, полностью вошел в состав СССР. Японцы называли остров Карафуто, а теперь — Сахарин (про то, что в японском нет звука «л», вы наверняка знаете).
Дедушка Вася
Мой дедушка родился на Сахалине, куда его родители приехали в поисках работы. Остров тогда активно осваивался японцами, нужны были рабочие руки. История на самом деле драматичная. Во время Второй мировой войны прадедушку, его отца, призвали воевать, и прабабушка осталась на Сахалине одна — беременная первенцем.
С войны, после поражения японских войск, минуя Сахалин, который становился советским, прадед был возвращен на родину и там создал новую семью. Прабабушка одна родила моего деда и, как и многие японцы, которых советское правительство решило вернуть домой, готовилась покинуть Сахалин.
Бабушка Марина и дедушка Вася
Дедушка утверждает, что помнит, как мама шла несколько сотен километров пешком с ним на руках, чтобы успеть на паром до Японии. Как вы уже понимаете, раз дедушка остался в СССР и стал Василием, на паром они не попали — опоздали буквально на несколько минут. Может ли двухлетний ребенок помнить, что они с мамой стояли на берегу и смотрели вслед удаляющемуся кораблю, я не знаю. Но рассказывает он об этом всегда эмоционально. А главное, у дедушки Васи сформировался гештальт: завершить то, что не смогла прабабушка, и вернуться домой.
Прабабушка, к слову, прожила на Сахалине вполне благополучную жизнь. Она повторно вышла замуж за богатого корейца и родила ему четверых детей. Моя мама рассказывает, что прабабушка (я ее не застала) была очень статной, красивой и по японским меркам высокой. А еще — строгой. Она часто повторяла слово «китанай», то есть грязно. И произносилось это, по маминым воспоминаниями, так, что надо было срочно бросать все дела и бежать убираться.
Прабабушка Томико
Томико похоронена на Сахалине, как и один из ее младших сыновей, мой двоюродный дедушка. Помню, как впервые побывала на кладбище — в родительский день. Японцы называют его «Обон» и празднуют 15 августа. У могилы младшего брата дедушки взрослые зажгли благовония. Они объяснили, что вместе с дымом до него долетят наши слова, мысли и пожелания. Так он узнает, что мы здесь, мы вспоминаем его. Эта традиция кажется мне очень красивой и символичной.
Японские каникулы
Мои дедушка с бабушкой уже двадцать лет живут в Саппоро. Мы сразу же стали всей семьей ездить к ним в гости, поэтому Японию как «другую планету» я не воспринимаю. Впрочем, как и все остальные сахалинцы. Визовый режим упрощенный, поэтому собраться и махнуть туда — проще простого. Полтора часа на самолете или десять — на судне, и вы на месте.
Я с сестрой в гостях у дедушки в Саппоро
Хотела ли бы я там жить? Вряд ли. Дедушку перед отъездом, помню, около года обучали, как выполнять простейшие повседневные обязанности. Он, например, запоминал, что пакет в супермаркете нужно брать непременно двумя руками сразу, смотреть кассиру в глаза и немного кланяться. Такие церемонии не все примут и освоят.
Вы бы смогли терпеливо ждать зеленого сигнала светофора на абсолютно пустой дороге, машина по которой последний раз проезжала час назад? Вот и я о том.
Как вы поняли, японцы — нереально дисциплинированный народ. Мне тоже нравится играть по правилам и чувствовать себя в относительной безопасности, понимая, что все вокруг неукоснительно соблюдают регламент. Но, пожив у дедушки дольше трех недель, всегда начинаю скучать по российской неопределенности, драйву и сюрпризам, какими бы они ни были. В гостях хорошо, но дома, сами знаете.
А язык-то знаешь?
Бабушка в течение нескольких лет не бросала попыток научить меня японскому языку. В детстве я охотно поддавалась ее благим намерениям и даже худо-бедно изъяснялась с японскими детьми на площадке. Однако проблема заключалась в том, что как только я возвращалась на Сахалин, то знания без постоянной практики тут же выветривались.
С бабушкой в Саппоро
Сейчас я знаю минимальное количество слов, чтобы не остаться в чужой стране голодной и холодной — могу спросить у продавцов, «сколько это стоит» (куре нан дэска?) и заказать целых два бургера вместо одного (тыкнуть на желаемое блюдо и сказать «хтатцу»).
Я очень жалею, что в свое время не взяла себя в руки и не выучила его. Почему-то мне казалось, что английского будет достаточно (какая же глупость!). Надеюсь, что когда-нибудь все же осилю самый, по моему мнению, благозвучный и аккуратный из всех азиатских языков и смело буду отвечать «хай» на вопрос, следующий сразу после того, как люди узнают о моей национальности.
«Ты не мужчина, чтобы есть столько мяса»
Что в моей жизни японского, спросите вы. Отделять какие-то конкретные моменты нелегко, приходится думать и анализировать. Ну, хорошо, по дому хожу в хлопковом кимоно, а ем только палочками — с детства. У нас дома и папа (Сан Саныч, напоминаю) виртуозно ими владеет. Могу и вилкой — в офисной спешке или в ресторане, если палочки там не предусмотрены. Но дома — только деревянные палочки (кстати, корейцы очень любят использовать металлические, но вот этого я понять не могу).
На Сахалине мы называем палочки «хащи».
Кстати, хащи ни в коем случае нельзя скрещивать или вертикально втыкать в рис, а также ставить тарелку с рисом справа от тарелки с супом — так делают только на поминках. Мама с бабушкой все детство грозно на меня смотрели, если я случайно забывала про это табу. Сейчас я совсем отбилась от рук и практически не задумываюсь, с какой стороны какая тарелка стоит, но стоит мне приехать на Сахалин или в Саппоро, родственники будут начеку.
В еде предпочтения у меня классические для уроженки Дальнего Востока. Хотя мясо я люблю так же сильно, как и рыбу. Ну а в остальном приправа «дащида» — вместо всяких прованских трав. А вместо кефира, на котором худеют мои русские подружки, я лучше выберу легкое чувство голода. Молочку не употребляю категорически, хотя сыр люблю.
К сладкому у меня тоже традиционно японское отношение — то есть прохладное. Японские сладости не такие приторные, как многие европейские, и для меня это плюс. В тамошних супермаркетах надо постараться найти что-то жирное и калорийное — почти вся еда супердиетическая.
Когда приезжаю к бабушке и дедушке в Саппоро, всегда худею. Бабушка ворчит, что я много ем. «Столько мяса! Ты что, мужчина?!» — такое я слышу часто (также меня упрекают в том, что я громко разговариваю и активно жестикулирую).
Мои любимые блюда — с азиатским акцентом. Делюсь рецептом: варите говяжий бульон, кидаете туда сушеную морскую капусту, лук и дайкон (редьку). Выглядит не очень, но вкус — нереальный! Еще люблю рис с карри и, признаюсь честно, долгое время считала, что это японское ноу-хау. Просто там вы найдете «раискарри» везде, допускаю, что они сами уже забыли, кто же на самом деле придумал класть эту приправу в рис.
И все-таки на Новый год на нашем семейном столе — тот же оливье, колбасы. Просто у нас будет еще много рыбы. Рассказываю и понимаю, что скучаю по родителям.
Как вы поняли, мы с родителями празднуем Новый год 31 декабря, как и все россияне. Японцы, кстати, тоже! По восточному календарю живут только китайцы и корейцы. Дедушка с бабушкой, в отличие от нас, не устраивают пышного торжества — максимум скромный ужин и пара гостей-сахалинцев, переехавших в Саппоро вместе с ними.
Актриса одной роли
Еще в девятом классе я решила, что стану актрисой. Родители ничего против вроде бы не имели. Я вовсю изучала сайты Щукинского и Щепкинского училищ, пока однажды все это не закончилось — в процессе просмотра сериала «Интерны». Была там такая серия, в которой в клинику, где работали главные герои, прибывает делегация китайских врачей. В паре из них я узнала ребят-актеров с Сахалина. Тут я и поняла, что, даже получив образование мечты, я буду максимум звездой эпизода, изображающей азиатку.
В конце концов, Люси Лью — одна такая в мире, а Ян Гэ — у нас в России.
Так я и решила, что стану журналисткой. Моих близких это не удивило, они были готовы к этому с моего рождения.
Руками младенца
В азиатских странах есть одна отличная древняя традиция. Кстати, возраст ребенка там отсчитывают с момента начала беременности, то есть рождается он уже в идеале 9-месячным. А вот на «земной» годик ему предоставляют право первого выбора…
С дедушкой на Сахалине
На стол выкладывают несколько предметов — деньги, ручку, клубок ниток, горсть риса и так далее. К чему потянется малыш, с тем свою жизнь и свяжет.
Я выбрала ручку — как, кстати, и моя мама Алена Васильевна, которая выучилась на преподавателя русского языка и литературы. Я же стала журналистом. А вот моя сестра Ксюша выбрала деньги. Сейчас ей 14 лет, и пока она только тратит родительские, но поживем-увидим.
Когда было решено идти в журналисты, я начала думать, где буду учиться. Москва не манила. Мне казалось, что она портит людей. Санкт-Петербург привлекал сильнее. Может, потому, что климат похож на сахалинский — такой же сложный и переменчивый, хотя солнца дома больше.
Так я оказалась на отделении журналистики Университета кино и телевидения. Родители, как ни странно, отпустили без проблем, хотя, знаю, переживали (особенно папа). Я же наслаждалась свободой. И открывала для себя мир большого города — на всем острове Сахалин порядка 200 тысяч человек, а тут — миллионы.
«Привет, азиаточка»
Помню, как мы с папой, под чьим надзором я приехала поступать, спускались по эскалатору в метро и я ловила на себе заинтересованные взгляды. На Сахалине, как я уже говорила, ничего подобного не бывает, а тут — повышенное внимание. Спрашиваю: «Пап, у меня на лице все в порядке? Что они смотрят?» «Красивая, вот и смотрят», — сказал папа. Объяснение устроило.
В Институте меня называли «азиаточка» — вроде бы любя и без насмешки, но все равно коробило. Хотя однажды именно «азиатскость» меня выручила… На первом курсе пошли мы с подругами в когда-то легендарный питерский клуб «Ломоносов» и так там веселились (первокурсницы — ну, вы понимаете), что я нечаянно смахнула чей-то стакан с барной стойки. Извинения на обладателя стакана не действовали — дело принимало неприятный оборот. И тут рядом с нами возник мужчина — по виду казах, в окружении девушек, но главное, в меховой шубе. Спрашивает меня: «Казашка?» Да простят меня и японцы, и казахи, но я сказала: «Да». Инцидент был исчерпан, и мой спаситель, не говоря мне ни слова, развернулся и ушел. Еще раз хочу сказать ему и дружественному народу Казахстана большое спасибо.
Был во время учебы у моей «азиатскости» один серьезный минус — меня всегда запоминали преподаватели. Говорить, что я была на лекции, если я там не была, смысла не имело.
Как я оказалась в Москве и на Woman.ru
Во время учебы я познакомилась с парнем, и скоро мы начали вместе жить. Кстати, вы можете поинтересоваться, к каким молодым людям тяготело мое японское сердце. И я отвечу: не к азиатам. Как по мне, восточные парни поглощены собой, своей внешностью, личным комфортом. Азиаты слишком внимательны к деталям по сравнению, например, с русскими. Пока один будет выбирать рубашку или пилить ногти, другой откроет дело, посадит дерево — ну или наломает дров. Второй подход мне ближе.
Мой на тот момент бойфренд, в отличие от меня, мечтал переехать в Москву, потому что видел здесь больше возможностей. В один прекрасный день, когда мы с родителями и сестрой отдыхали в Анапе (мы ездим туда каждый год), он позвонил и сказал, что мы переезжаем в столицу. Так что с отдыха я вернулась уже в Москву.
Я долгое время играла в КВН, один раз даже осмелилась выступить со стендапом — мне нравилось придумывать шутки и связывать их в единое выступление. Потом я отправилась искать себя на телевидении, где собеседовала людей для участия в программе «Модный приговор», а также составляла синопсис и примерный сценарий выпусков. Кстати, в работе, чем бы я ни занималась, мне помогает как раз-таки японская усидчивость, умение уважать, соблюдать правила и любовь к порядку.
В какой-то момент, уже набравшись бесценного опыта на «Модном приговоре», я поняла, что мне интересен не столько съемочный процесс, сколько мода, работа с текстами и реальные истории людей, которые интереснее любого выдуманного сюжета. Все это я нашла на Woman.ru, где теперь работаю модным редактором. В 24 года сложно понять свое предназначение. Пока все, чего я хочу, — хорошо делать то, что мне интересно и что получается.
Японский подход в отношениях
Смотрю, как мои знакомые бурно на все реагируют, — их то что-то бесит, то раздражает, то, наоборот, приводит в бурный восторг. Столько энергии на это все тратится! Я свои силы, как и эмоции, предпочитаю расходовать экономно. Я всегда где-то с краю — даже в отношениях. Не пытаюсь никого воспитывать, поучать, призывать к порядку или совести.
Если мне нравится парень, он появляется в моей жизни — не знаю, как это происходит. Если нужно, чтобы он ушел, он уходит.
Я ни за кем не бегаю, а вот написать первая могу — если кто-то понравился. Что здесь такого? Я налаживаю контакт, а вот дальше, если симпатия взаимна, действует парень. Могу смеяться над его шутками, слушать его рассказы и размышления, но раскрываться не буду долго, чтобы понять, что он из себя представляет. Подход прагматичный, осторожный, но себя оправдывает.
Сочетание японской сдержанности, флегматичного склада характера и знака Зодиака (я Козерог) внешне, пожалуй, делают меня холодной, даже если внутри я сильно переживаю или радуюсь.
Знаете, в чем для меня самая большая разница между японцами и русскими? В России люди более… тактильные, что ли. Я слишком трепетно отношусь к своему личному пространству. Мне становится дискомфортно, если незнакомый человек находится ближе расстояния вытянутой руки. Японцы всегда выдерживают эту дистанцию (иначе это сочтут невоспитанностью и панибратством). У меня это выходит невольно.
Достаточно закрыта и сдержанна я и в одежде (раз уж я редактор моды, не упомянуть о стиле не могу). В мини с разрезом до ушей вы меня вряд ли увидите. Если хочу надеть короткую юбку, буду думать, что мне тогда закрыть.
Все, что модно сейчас, — оверсайз, широкие брюки, обувь на низком каблуке — я видела еще в 5 лет в Японии. Там так ходят всегда, и мне этот стиль близок. Комфорт, как и спокойствие, которое ты источаешь, — это главное. Да и привлекательность — она не про оголение. Эмили Ратайковски скоро вывернется наизнанку, но более секси для меня не станет. Потому что секс — не про обнаженные части тела. Кто-то может только коленку показать — одну и по большим праздникам, но это будет взрыв. Так я и делаю. Бабушка мной довольна.